Свободный среди звёзд: пилот - Страница 30

Маша собрала вещи и приехала в единственное место, где она могла надеяться получить помощь, - к Павлу домой. К несчастью, как раз в это время парень сдавал заключительный экзамен по практической навигации и узнал о случившемся только через два часа. Всё это время и ещё три минуты, потраченные юношей на такси, девушке пришлось провести под запертой подъездной дверью. И вот теперь она сидела с ним вдвоём на кухне, пытаясь сквозь слёзы рассказать все подробности своей истории.

- А Жанну ты спрашивала? - спросил Павел.

- Да я с этой сволочью даже срать рядом не сяду! - с неожиданной злобой закричала девушка.

О причинах подобной ненависти парень спрашивать не стал, тем более что в оценке Жанны был полностью солидарен с Машей, но, тем не менее, втихую отправил журналистке через нейросеть сообщение, в котором вкратце описывал ситуацию. "Ничем не могу помочь", - пришёл мгновенный ответ. Сергей, также ознакомленный с сутью дела, и был бы рад помочь, но он сам ютился в комнате общаги, деля её с ещё одним студентом, а его стипендии с трудом хватало на прожитьё.

- Ну, ничего страшного, поживёшь у меня. Я всё равно днём здесь практически не бываю, всё учусь и учусь, - с улыбкой предложил Павел. - А послезавтра вообще на практику полечу, десять дней квартира пустой стоять будет.

Практика являлась последним этапом его обучения в Лётной Академии перед получением сертификата. Десять дней ему предстояло провести в качестве второго пилота на какой-нибудь среднетоннажной посудине, владелец которой заключил соответствующий договор с Академией. Среднетоннажной, потому что на малотоннажных скорлупках второй пилот был на фиг не нужен, а для крупных судов его квалификации не хватало.

Остаток дня Павел потратил на приобретение надувного матраса и туристического спального мешка, при помощи которых он устроился на ночь прямо на полу посреди единственной комнаты в своей квартирке. Девушке, разумеется, достался диван, на котором юноша раньше спал сам. Коснувшись головой подушки, Маша мгновенно отрубилась. А вот Павел ещё долго ворочался.

- Ещё раз увижу, что отстыковываешься на ручном, полетишь обратно в эту вашу грёбаную Академию своим ходом, причём без скафандра, - орал Заген. - О, Великая Мать, за что же такое мучение? Каждый грёбаный сосунок, которого мне подсовывают из этого богами проклятого дома умалишённых, немедленно норовит полихачить! Запомни раз и навсегда! Вон там, в шахте, стоит такая штука, называется искин. Все манёвры на моём корабле производит он! И только он! Твоё телячье дело сидеть в кресле и копить лётные часы!

Павел стоял навытяжку во все свои метр семьдесят восемь, плюс сантиметр каблуков, с громадным трудом сохраняя на лице каменную неподвижность, пока снизу и чуть впереди от его подбородка мелькала розовая лысина брызгающего слюной толстячка. Отстыковаться и выйти из дока в свой первый полёт на ручном управлении, не прибегая к помощи автопилота, было святой традицией всех без исключения выпускников Академии, и парень не собирался её нарушать. Хотя он должен был признать, ручное управление посудиной, масса которой даже в порожнем состоянии превышала две тысячи тонн, а длина с трудом позволяла лечь на хоккейное поле поперёк, значительно отличалось от всего того, что он до сих пор испытывал на тренажёрах. Подумать только, и это считалось малым транспортником! Судном среднего класса!

Когда Павел только появился на борту "Матери возмездия", - такое грозное название носило рассыпающееся от старости корыто с возрастом под два десятка лет, с донельзя изношенными двигателями и маразматическим искином, - Заген, его капитан, первый пилот и владелец, сразу предупредил парня:

- Так, слушай меня, сосунок. На этом корабле есть два дела. Твоё дело - сидеть в кресле и делать вид, что ты чем-то управляешь, потому что так хочет твоя Академия, и она платит мне за это деньги. Моё дело - делать вид, что я контролирую твою работу, потому что так хочет твоя Академия, и она платит мне за это деньги. Ты здесь по единственной причине. Так хочет твоя Академия, и она платит мне за это деньги. Ради этого я готов потерпеть десять дней твоё присутствие. Но только не вздумай провоцировать меня на то, чтобы я выкинул тебя за борт. Если я стану делать это слишком часто, мне не заплатят. Будешь десять дней тише воды, ниже травы, - и мы поладим.

Несмотря на свои не слишком скромные размеры, жилого (то есть заполненного воздухом и хотя бы иногда отапливаемого) пространства на малом транспортнике насчитывалось едва сотня кубов. Куб - мера объёма, немножко превышающая земной кубический метр, если Павел всё правильно посчитал. Кстати, то, что он обычно называл тонной, на самом деле по массе соответствовало примерно восьмистам пятидесяти земным килограммам. С единицами измерения разных величин вообще дело обстояло туго. Для удобства он просто мысленно придумал каждой из них более-менее подходящее название, поскольку ни с одной из земных систем измерения в империи Атран, разумеется, знакомы не были. Но не в этом суть.

Как видно, жилого пространства на "Матери возмездия" было меньше, чем в двухкомнатной хрущёвке. Это пространство делилось на рубку управления, кают-компанию, два шлюза для выхода в открытый космос, отсек СЖ (системы жизнеобеспечения), две кабины управления артиллерийскими системами (неустановленными), отсек системы управления трюмным оборудованием, две шахты для установки блоков искина, отсек-ангар универсального ремонтного робота (отсутствующего), мусорный бак, малый шлюз для выхода в трюм, сортир и хитровывернутую улитку коридора, всё это соединяющего. В остаток свободного места были втиснуты две крохотные каюты-пенала, где место хватало только, чтобы широко улыбнуться.